Речь идет о научной сессии, посвященной Юлиану Тувиму. В том числе еврейским мотивам его творчества, - отметила организатор сессии Ханна Палуба из фонда «Шалом»:
Ханна Палуба: «Мы постарались показать биографические мотивы, а также мотивы, которые появляются в творчестве Тувима. В Польше Тувим считается, прежде всего, польским поэтом. Сам же он называл себя «поэтом вообще», без подчеркивания национальности. И лишь трагедия Холокоста вызвала в Тувиме чувство солидарности с еврейским народом. Это нашло отражение в его манифесте «Мы польские евреи», созданном в первую годовщину восстания в варшавском гетто. Это произведение при коммунистическом режиме было запрещено цензурой, и издавалось лишь подпольно. И именно Фонд «Шалом» в 1993 году впервые официально издал эту книгу на польском языке. Несомненно, творчество Тувима носит универсальный характер, но в данном случае для нас было важным показать и его корни».
- Ведущая сессии, профессор Моника Адамчик-Гарбовская затронула не только сложную тему морального долга и даже угрызений совести, которые Юлиана Тувим почувствовал после войны в отношении еврейского народа, но и не менее сложную тему увлечения поэта идеями социализма. По ее словам, Тувим, слывший горячим сторонником ассимиляции евреев, воспринимал социалистический мир как мир без фашизма и антисемитизма:
Моника Адамчик-Гарбовская: «К сожалению, Тувим умер до разоблачения сталинизма. Увы, ему довелось творить еще в период коммунистического давления, соцреализма. Думаю, было бы очень интересно, как его творчество могло развиться после 1956-года. Может быть, он стал бы уделять больше внимания еврейской тематике, о которой в сталинские годы было принято умалчивать? О Тувиме можно говорить в разных контекстах. Несомненно одно: это выдающийся польский поэт, одна из первых величин в польской поэзии. Но Тувим - это также интересное социологическое явление».
- Дилеммы польско-еврейской тематики или увлечения социализмом Юлиана Тувима требуют отдельного подхода. А об универсальных аспектах его творчества - литературовед Моника Шабловская-Заремба:
Моника Шабловская-Заремба: «Лирическая поэзия была именно тем, что занимало всё его сердце. Как говорилось на конференции, произведения Тувима , например, для кабаре касались текущих вопросов, при этом лирика и стихи для детей, которые он стал писать довольно поздно, стали его «безопасным островом». Там он не должен был заявлять, социалист он или нет, поляк или еврей. Он был просто польским поэтом. И таким для нас останется – великим мастером польской словесности, владевшим необычайной магией слова».
- В «тувимовскую» тему фестиваля «Варшава Зингера» также вписалась встреча с писателем-сатириком Рышардом Мареком Гроньским «Мир Юлиана Тувима». И в этом мире немаловажное место занимала русская литература. Ведь Тувим перевел на польский «Слово о Полку Игореве», «Горе от ума», стихи Пушкина, Маяковского, Пастернака...
Рышард Марек Гроньский: «Тувим еще в школьные годы был очень близок к русской литературе, интересовался ей, и поэтому из него вышел замечательный переводчик. Его переводы живы по сегодняшний день и некоторые не имеют себе равных. Он также реагировал на переводы, сделанные другими, и отсюда его известная полемика с Адамом Важиком, который перевел «Евгения Онегина». Кроме того, у Тувима есть очень забавный, при этом лирический текст о том, как перевести на польский пушкинские строчки «У лукоморья дуб зеленый», как этого «кота» сделать понятным для польского читателя. В этом смешном тексте, с одной стороны, видно восхищение русской литературой, с другой – муки переводчика, старающегося точно передать содержание и смысл. К этому следует добавить приятельские отношения Тувима с русскими писателями. Я бы особо выделил Илью Эренбурга, с которым Тувим был связан тесной дружбой и до войны и после».
Материал подготовила Ирина Завиша